его функций в системе путем выполнения приказов неизбежно приводит к неудачам с огромными человеческими жертвами. Армия в фильме 1973 года, пожалуй, чудовищна в своей некомпетентности, недальновидности и приверженности пагубным структурам и процедурам, если только человеческие промахи можно считать чудовищными.

Ремейк, однако, предлагает зрителю лишь ту же ограниченную информацию, которую получают главные герои. Это и следы зверств, и безапелляционный офицер разведки, и одинокий рядовой, придающий человеческое лицо безликой в остальном военной машине. Отождествление чудовищности и нормальности в фильме 1973 года было нарушено постоянным размыванием этих различий, однако в ремейке действующие лица и понятия достаточно разделены. По сравнению с фильмом 1973 года, военные кажутся более могущественными и всезнающими, о чем свидетельствуют полное отключение связи и спутниковое наблюдение, способное засечь двух людей, идущих по полю в финальной сцене. Кроме того, они кажутся более слаженными и дисциплинированными, если судить по тому немногому, что показано в фильме. Например, здесь нет сцен внутренних разногласий или мародерства. Безымянный рядовой выполняет свой долг, даже находясь в полном неведении, и помогает Дэвиду только под честное слово.

Хотя ремейк, очевидно, создавался с учетом определенной политической позиции, он довольно неохотно вставляет прямые ссылки на текущие войны или политику безопасности США. Если первый фильм изобиловал образами и риторикой, связанными с войной во Вьетнаме, то в ремейке нет ни единого упоминания о терроризме или национальной безопасности. Никто из героев не рассказывает о своем опыте в Ираке или Афганистане, а недолговечный тюремный лагерь никогда не сравнивается с GTMO в Гуантанамо или другими печально известными военными тюрьмами в диалоге; на самом деле, персонажи очень мало говорят о вещах более серьезных, чем их непосредственные проблемы выживания. Если в фильме 1973 года герои громко задавались вопросом, находятся ли они на войне, или объясняли свое отношение к армии, то в ремейке актеры ограничиваются вопросом "кто эти ублюдки?". Даже открытие Джуди, что "они истребляли всех, а не только больных", приводит лишь к спору о шансах на выживание и подтверждению отношений главной пары. Учитывая политическое сознание первоисточника, и обилие современной критики соответствующей политики безопасности, ремейк выглядит странно сдержанным и даже реакционным.

Вместо этого можно провести лишь более общие сравнения: авиаудар по автомобилю может напомнить об атаках беспилотников на предполагаемых лидеров террористов, импровизированный тюремный лагерь под открытым небом может напомнить о тюрьме GTMO, а спутниковые снимки и ночные рейды армии на дома мирных жителей напоминают о военных действиях США в Ираке и Афганистане. Даже без прямых отсылок к оригиналу, изображение армии в фильме "Безумцы" (2010), естественно, опирается на медиа-образы, которые были вездесущи на протяжении 2000-х годов, и любое прочтение фильма также определяется широко освещаемыми действиями американских войск в течение последнего десятилетия. В целом, действия армии в фильме сводятся к следующему: она терпит неудачу в борьбе с повстанцами, и, не извлекши из этого урока, ее разрушительная политика сдерживания направлена на следующий большой американский город.

В итоге, даже не вникая в организацию армии и процесс принятия решений, можно сделать вывод, что критика в самых общих чертах остается такой же, как и почти четыре десятилетия назад: пытаясь решить проблему, которую сами же и создали, военные принесут больше вреда, чем пользы. Однако в своих мерах они гораздо радикальнее. Угроза ядерной бомбардировки, которая постоянно висела над фильмом 1973 года, в ремейке наконец реализована, завершая фильм апокалиптическим образом, и, как и все действия военных, это происходит без предупреждения местных жителей. Фильм "Безумцы" 2010 года, возможно, не дает представления о работе правительства и военных, но он ожидает от них самого худшего.

 

Чудовище

безумцев

 

Прогрессирование симптомов заражения в фильме "Безумцы" (2010) довольно простое. Сначала инфицированные выглядят рассеянными и отрешенными, а затем становятся все более жестокими. Неизменно сумасшедшие превращаются в психопатов-убийц, которые либо не хотят, либо не могут общаться со своими жертвами. Это превращение можно проследить на теле зараженного: кровотечение из носа сигнализирует о начале трансформации, которая переходит в бледность и завершается чудовищными выпуклыми венами и заметным обесцвечиванием глаз. На последней стадии инфицированные выглядят явно нечеловечески и почти не отличаются от немертвых зомби из современных жанровых фильмов. Их неумолимая агрессия и отсутствие речи, за исключением диких криков, также соответствуют этому типу, а нападение безумцев на автомойке происходит примерно так же, как и аналогичные сцены в "Рассвете мертвецов" (2004).

Однако не все безумцы сходят с ума. Вдова фермера Дэвида, которого он застрелил в целях самообороны, появляется в его доме вместе с сыном, чтобы отомстить. Несмотря на свой гротескный вид, она вполне способна донести свои намерения до сына: "Это пистолет, из которого убили твоего отца". Они также способны подчинить Джуди и связать ее, устроив засаду для Дэвида, а мать отвечает на оскорбления Дэвида. Это говорит о том, что сумасшедшие все еще обладают некоторой человеческой способностью к рассуждению, по крайней мере, на определенных стадиях заражения. В целом, в изображении сумасшедших использована смесь устоявшихся типов монстров из фильмов ужасов, в частности зомби и психованных деревенщин, которые в просторечии называются hillbilly hor- ror и описываются Кловером как "urbanoia" (124; см. главу 7).

В соответствии с оригинальным фильмом и типичными для ужастиков сюжетами, в которых чудовищная болезнь является заразной, прогресс инфекции демонстрирует один из персонажей. Помощник Дэвида Рассел демонстрирует скатывание к бессердечному насилию, сменяющееся эпизодическими моментами ясности. Яростно преданный Дэвиду, он отворачивается от него только тогда, когда чувствует, что его усилия не оценены по достоинству, и берет на себя управление группой. После того как его разоружили, он осознает безнадежность своего положения и, решив не допустить новых смертей, идет на армейский блокпост с пустым пистолетом, чтобы погибнуть самому.

В фильме 1973 года зараза вызывала крайнее преувеличение патологических тенденций, уже присутствовавших в жертвах и их социальных ролях. То же самое, похоже, относится, по крайней мере, к некоторым сумасшедшим в ремейке, которые все еще действуют в напряжении глубинных проблем и конфликтов, как не в себе. В приведенном выше примере мать выплескивает свое разочарование из-за смерти мужа. Точно так же группа браконьеров прибегает к убийству людей, обращаясь с ними так же, как с промысловыми животными. Но в отличие от фильма 1973 года, в ремейке показаны только безумцы-убийцы. Здесь нет аналога забывчивого любопытства Кэти, или женщины, подметающей поля метлой, или даже чисто саморазрушительного здравомыслия, как у самосожжения священника. Зараза не усиливает целый ряд моделей поведения до крайности, а превращает каждого в убийцу. Это умаляет значение, которое Уильямс придает оригиналу и его демонтажу конкретных ролей и институтов, поскольку, похоже, нет никакой